ОТ КОНСТРУКТИВИЗМА К НЕОКЛАССИКЕ, ОТ ВАРИАЦИЙ НЕОРУССКОГО СТИЛЯ К АРХИТЕКТУРЕ «ХРУЩЕВСКОГО МИНИМАЛИЗМА»
К.В. СТАСЮК
Большое число молодых архитекторов в 1920-е гг. начинают создавать первые проекты в стиле конструктивизма. Первые выпуски советских архитекторов-промышленников становятся основой формировавшейся тогда промышленной школы советской архитектуры и всего советского конструктивизма.
В конце 1920-х гг. для Свердловска разрабатывается образцово-показательный проект завода тяжелого машиностроения. Уже в 1928 г. к работе над ним привлекаются лучшие архитектурные кадры страны. Среди архитекторов, направленных на Урал, были состоявшиеся архитекторы Петроградских архитектурных вузов — Академии художеств и Института гражданских инженеров — и молодые перспективные архитекторы-проектировщики архитектурного отделения Сибирского технологического института (г. Томск). Некоторые из них уже имели опыт проектирования в новом стиле различных объектов и сумели уже в первые годы привнести в архитектурную практику Уралгипромеза новые авангардные творческие идеи, отражающие проектную и строительную практику раннего этапа уральского промышленного зодчества. Именно они создали в Свердловске филиал УралОСА и активно внедряли проекты архитектурного авангарда в строительный комплекс Уральской области, во многом определив стилистику конструктивистских работ.
Среди архитекторов, приехавших в Свердловск, в составе рабочей группы был Моисей Рейшер. На рисунке 1 представлена фотография архитектора Моисея Вениаминовича Рейшера за работой.
Моисей Вениаминович Рейшер (1902—1980) — уральский архитектор-конструктивист, выпускник архитектурной кафедры Сибирского технологического института (1926), одного из провинциальных российских центров популяризации конструктивизма. Архитектор прославился строительством легендарной Белой Башни в Свердловске, которую сегодня называют «Джокондой конструктивизма». На рисунке 2 представлен фотоснимок водонапорной башни УЗТМ 1968 г.
Рисунок 1 — Фотография 1950-х годов. Моисей Рейшер за работой.
Частный архив Б.М. Рейшера
Архитектор принял активное участие в популяризации стиля конструктивизма и образовании уральской ячейки архитектурного авангарда в Свердловске — УралОСА (1928) и внес огромный вклад в формирование архитектурного облика города Екатеринбурга.
Рисунок 2 — Фотоснимок водонапорной башни УЗТМ, 1968 г., Свердловск, Уралмаш
Безусловно, на начальных этапах Рейшер формировался как архитектор-конструктивист. В 1927 г. молодого архитектора направляют на строительство соцгорода и завода «Уралмаш» в Свердловск, где Рейшер оттачивает новые рационалистические концепции жизнеустройства и создает проекты, основанные на эстетике функции — главном принципе конструктивизма.
Он делает ряд проектов, выполненных в стилистике конструктивизма, для Свердловска — проект домов отдыха, жилые дома Госпромурала (1930), жилой дом с универмагом (1934) и ряд проектов для других городов Уральской области, например, Дом культуры им. Ленина в г. Камне, здание Фабрично-заводского училища (ФЗУ) в Невьянске совместно с архитектором Робачевским (1930). На рисунке 3 представлен проект школы ФЗУ для города Невьянска.
Рисунок 3 — М. Рейшер.
Проект-чертеж ФЗУ Невьянск двумя фасадами от 1930 года. Частный архив Б.М. Рейшера. Публикуется впервые
Многие его конструктивистские проекты становятся реальными постройками в 1920-е — 1930-е гг.: профессорские корпуса УПИ (1927), Дом отдыха облисполкома на озере Балтым (1930), Мавзолей-усыпальница А. П. Банникова и В. Ш. Фидлера (1932), детский сад-ясли (1935).
Однако ошибочно считают, что это архитектор одного стиля, отошедший от активной архитектурной практики со сменой эстетических идеалов в СССР в 1930-е гг. По факту Моисеем Рейшером спроектировано и осуществлено строительством более 100 разнообразных уникальных архитектурных проектов на Урале. При этом до сих пор остается не исследованным творческий метод архитектора, сформированный за годы непрерывной практики с 1926-й по 1970-е гг.
Очевидно, переломным для молодого архитектора-конструктивиста становится время постконструктивизма, обозначенное Хан-Магомедовым 1932—1936 гг. Ему, как и многим архитекторам в этот период, пришлось самостоятельно осваивать классицистическое наследие. В связи с этим в середине 1930-х у архитекторов наблюдается максимальное разнообразие творческих приемов, постепенный отбор которых приведет к созданию стабилизированного классического стиля в конце 1930-х.
Рисунок 4 — Фото гостиницы «Большой Урал» в процессе реконструкции, весна 1940 года.
Фонд Музея архитектуры и дизайна УралГАХУ
В это же время многие здания, первоначально выстроенные в стилистике конструктивизма, были перепроектированы в новом декоративном оформлении. Так, одним из первых проектов для понимания особенностей переходного периода архитектуры в творчестве архитектора 1930-х гг. становится проект реконструкции гостиницы «Большой Урал» (1938). Первоначальный вариант сооружения был построен в 1930—1932 гг., архитекторы Е.Е. Захаров и В.И. Смирнов. Перед архитектором стояла непростая задача. В отличие от грандиозного проекта обогащений гостиницы «Москва» архитектора А. Щусева, данное сооружение уже функционировало, и не представлялось возможным закрывать его на долгую реконструкцию. Пытаясь сохранить лаконичный вид первоначально конструктивистского проекта, Рейшер использует ограниченное число декоративных элементов в оформлении фасадов гостиницы. На рисунке 4 представлена фотография гостиницы «Большой Урал» в процессе реконструкции весной 1940 г.
Небольшой классический декор в виде карниза, балюстрад и вазонов гармонично дополняет широкие аскетичные фасады с большими окнами. Парадность здания должны были подчеркивать тематические барельефы и скульптуры. Для этого в нижнем объеме главного фасада, где находится вход, были встроены четыре ниши для лепных барельефов, изображающих колхозников, красноармейцев, шахтеров и сталеваров. Над самим входом на балюстраде гостей встречали две скульптуры — шахтера и женщины-инженера — знаковых представителей уральской промышленности. Таким образом, в ходе условной реконструкции удалось вписать сооружение в существующую архитектурную среду и отчасти сохранить существующий конструктивистский облик здания.
Рисунок 5 — М. Рейшер.
Проект Автодорожного техникума в г. Свердловске.
Рисунок главного фасада от 1936 г.
Фонд Музея архитектуры и дизайна УралГАХУ.
Ф. 5. — Оп. 1. — Ед. хр. 47/9/2. Публикуется впервые
Данный период играет важную роль в становлении личности Рейшера и в формировании его подхода к архитектурному проектированию. Сохраняя конструктивистское ядро, архитектор обращается к стилям как вариантам формы и с интересом работает как с историческим материалом, так и с простыми геометрическими формами. Поиск основ для нового стиля позволил Рейшеру освоить метод творческих экспериментов, который в последующем станет основой для рабочего метода архитектора.
Язык неоклассики Рейшер варьирует очень свободно, что говорит об отсутствии строгой концепции классического формообразования, которую, например, вырабатывают такие мастера, как И. Жолтовский или И. Фомин. Так, в проекте Автодорожного техникума 1936 г. неоклассика явно трактуется в версии постконструктивизма. Несмотря на включение в проект тех же карнизов, балюстрады, барельефов и вазонов, архитектор создает конструктивистское здание, где колонны решаются как опоры-столбы, точно по принципам Ле Корбюзье. На рисунке 5 представлен проект Автодорожного техникума г. Свердловска с подписью архитектора.
В 1937 г. Рейшер активно участвует в архитектурной жизни: проходит курсы повышения квалификации архитекторов в Ленинграде, присутствует на семинаре советских архитекторов Москва — Ленинград, избирается председателем правления Архфонда. Вместе с активной общественной жизнью архитектор начинает использовать формы неоклассики для создания новой застройки в Свердловске. По его проектам в этой стилистике строятся здания на главных улицах города — на проспекте Ленина, на Визовском бульваре, по улице Малышева, улице Свердлова и др. Он широко применяет стилистику неоклассики для реконструкции, «обогащения» исторических зданий, как, например, в проекте реконструкции и надстройки здания Пединститута (1951) и проекте надстройки домов по ул. Вайнера (1949).
В конце 1930-х — 1940-е гг. появляются проекты деревянной архитектуры. Среди них стоит выделить проект лыжной базы (1939) и брусковых сборных коттеджей по ул. Большакова (1945). На рисунке 6 представлен проект лыжной станции ЦПКиО в г. Свердловске с подписью архитектора.
Основу этих проектов представляют советская неоклассика в сочетании с принципами конструктивизма, элементы привносятся из неорусского и ориентального стилей, которые можно рассматривать и просто как обращение к национальным традициям, и как вариации советской неоклассики в дереве. Таким образом, Рейшер выбирает в своей архитектурной практике путь возрождения старых форм, соединяя порой несочетаемые, казалось бы, стили и эпохи.
Рисунок 6 — М. Рейшер.
Проект лыжной станции ЦПКиО в г. Свердловске: рисунок от 1939 года.
Фонд Музея архитектуры и дизайна УралГАХУ.
Ф. 5. — Оп. 1. — Ед. хр. 47/5
Рисунок 7 — М. Рейшер.
Проект реконструкции Площади 1905 года в г. Свердловске: рисунок от 1944 года.
Фонд Музея архитектуры и дизайна УралГАХУ.
Ф. 3. — Оп. 1. — Ед. хр. 16/14
В новых архитектурных решениях проявляется стилистика неоклассики в послевоенный период. Участие в архитектурных конкурсах рождает ряд проектов для целых градостроительных комплексов, таких как проект реконструкции Площади 1905 года, Площади парижской коммуны и др. На рисунке 7 представлен проект реконструкции Площади 1905 года г. Свердловска (1944).
В отдельных авторских проектах стиль становится как бы вариантом формы для его эксперимента. Так, в осуществленном проекте жилого дома на Визовском бульваре (1949) Рейшер смело берет и «разламывает» угловую часть фасада здания ломанным фронтоном, завершая архитектурный элемент поставленной урной. Благодаря подобным решениям архитектор встраивает различные стилевые элементы в новый контекст. На рисунке 8 представлена фотография 1970-х гг. жилого дома приблизительно на 57-58 квартир с магазинами и мастерскими по адресу Визовский бульвар, 20.
Рисунок 8 — Фото жилого дома на 57—58 квартир, 5—6 этажей с магазинами и мастерскими по адресу Визовский бульвар, 20, 1970-е гг.
Фонд Музея архитектуры и дизайна УралГАХУ.
Ф. 14. — Оп. 1. — Ед. хр. 43/10
При рассмотрении стилистического многообразия в работах архитектора закономерно возникает предположение об эклектике как одной из характерных черт художественной парадигмы Рейшера. И очередная смена эстетических ориентиров во время правления
Н.С. Хрущева, на которую опять откликается Рейшер, как будто дает тому подтверждение. Так, в 1960-х гг. архитектор выполняет проект административного здания для военного ведомства, который был осуществлен в духе новой эстетики «советского модернизма» или «хрущевского минимализма». На рисунке 9 представлен чертеж главного фасада Административного корпуса войсковой части 77130 по улице Восточной.
Рисунок 9 — М. Рейшер.
Главный фасад административного корпуса войсковой части № 77130 по ул. Восточной в г. Свердловске.
Фонд Музея архитектуры и дизайна УралГАХУ.
Ф. 3. — Оп. 1. — Л. 33. Публикуется впервые
Фасад здания решен в виде вертикальных членений, созданных с помощью камневидной штукатурки на белом цементе и листов волнистой фанеры. Позже в этой же стилистике, используя формы «стерильной геометрии», он выполняет проект выставочного павильона цветоводства (1967) для Свердловска.
В связи с этим творчество архитектора оформляется в целую «палитру» разных стилей, которые Рейшер осваивает как экспериментальные решения. Сохраняя конструктивистскую основу, архитектору удается оставаться в рамках существующего в архитектуре 1930— 1940-х гг. «социалистического реализма». На рисунке 10 представлено схематическое изображение эволюции стиля архитектуры Моисея Рейшера.
Рисунок 10 — Схематическое изображение эволюции стиля архитектуры Моисея Рейшера
«Соцреализм» сейчас рассматривается не только как негативное явление. Кэтрин Энн Чичестер Кук — британский архитектор, исследователь архитектуры советского авангарда, показывает, как многогранно данное явление. В книге «Русский авангард: теории искусства, архитектуры и города» она выделяет четыре подхода к работе с архитектурной формой в рамках «соцрелизма».
«Во-первых, через использование особых композиционных и пространственных черт старой архитектуры в новом контексте. Во-вторых, это могло происходить через точное копирование пространств и объемов исторической архитектуры, но модернизированных тем, что они делаются пригодными для новых функций и строятся из новых материалов. В-третьих, это может означать более-менее механическое применение декоративных и формальных деталей. В-четвертых, это был путь возрождения старых форм в их полноте, перемещение целых “зданий” или композиционных схем в новые контексты и масштабы».
При внимательном рассмотрении, в этих «откликах» на смену идеологических и эстетических ориентиров в СССР можно, скорее, заметить не политический аспект «приспособленчества» или визуальный аспект некоей стилистической беспринципности, а особый характер дарования М. Рейшера, особую форму мышления. Его можно назвать архитектором-художником, даже экспериментатором в области формы. Он способен очень мобильно реагировать на изменения «большого стиля», гибко сочетать различные тенденции в рамках одного «ведущего» стиля, изобретательно включать не типичные, не характерные для стиля элементы, чтобы разнообразить визуальную ткань города.
Сознательная облегченность проектов Рейшера дает возможность наполнять пространство города объектами, с одной стороны, попадающими в стилистические каноны времени и ценными для практического применения, и, с другой стороны, объектами, не ограниченными однообразными рамками стиля, а деликатно включенными в пространство. Архитектор в каждом проекте ищет практические пути решения архитектурных задач, экспериментирует, но при этом всегда ориентируется на архитектурный опыт прошлых лет. Для него воплощение и функциональность стоят на первом месте. Очевидно, что в своих творческих проектах Рейшер выступает не как реформатор-идеолог, а как смелый архитектор-практик, исследующий функциональные и эстетические возможности форм. Поэтому проблема формы является важной в творчестве Моисея Вениаминовича Рейшера. Эксперимент с формой происходит на уровне ее практического освоения. Он с интересом работает в рамках конструктивизма. После — элементы конструктивистского стиля, как бы по инерции, сохраняются в его неоклассических проектах — он обобщает, геометризирует основные объемы здания; предпочитает открытые, асимметричные планировочные композиции, использует динамичные решения объемов и др. Также, словно неким естественным продолжением минувшего стиля, Рейшер сохраняет в проектах 1950—1970-х гг. «отзвуки» неоклассики в виде небольших цоколей из бутового камня или своеобразных конструкций, напоминающих профилированный карниз.
Сознательная облегченность проектов Рейшера дает возможность наполнять пространство города объектами, с одной стороны, попадающими в стилистические каноны времени и ценными для практического применения, с другой — объектами, не ограниченными однообразными рамками стиля, а деликатно включенными в пространство. Тем самым архитектор выстраивает эволюцию развития советской архитектуры, смягчая резкие стилистические скачки, создавая ощущение целостности единого «советского стиля», имевшего официальное название — социалистический реализм, позволяет увидеть, что история — это целостный процесс, где один стиль эволюционирует в другой без визуальной хаотичности и изоляции от контекста места.
Таким образом, можно говорить о многостилье в творчестве Рейшера как о плодотворном качестве. Сформировавшись как конструктивист, он был не столько «инженером» и «организатором современной жизни» через архитектуру, сколько изобретательным архитектором-практиком, умевшим в ведущем «стиле времени» найти пространство для многообразных экспериментов с формой.
* Теория и история искусства.2019.Вып.1/2